На северо-восточном углу Ленина и Пятницкой стоит современный дом с мезонином, облицованный плиткой, который мысленно относит нас к стоявшему здесь дому жены диакона Знаменской церкви Марии Федоровны Костровой (ок. 1814 г.р.).
В 1846 г. она купила это место у мещанина Ивана Варсонофьева. В мае 1850 г. Мария Федоровна получила разрешение на постройку деревянного дома на каменном фундаменте по «образцовому» проекту на северо-восточном углу перекрестка Вознесенской (совр. Ленина) и Пятницкой улиц. За образец был взят дом по фасаду №5 1-й тетради на 7 окон. Строительство дома было завершено в том же году. На проекте украшением дома были декоративное ограждение на крыше и балкон у мезонина. Правда не известно, были ли они построены в действительности. Дом был поставлен «на каменных столбах».
Здесь она жила с мужем и 4-мя детьми. В 1860-х гг. дом числился непосредственно за ее мужем, Михаилом Андреевичем (ок. 1802 г.р.), диаконом Предтеченской церкви, которая располагалась буквально в квартале от него. Помимо дома к 1862 г. появился двухэтажный надворный флигель.
В нач. 1880-х гг. дом был продан мещанке Анне (Агнии) Николаевне Либерман. В 1891 г. усадьбу наследует ее дочь, Мария Александровна Либерман (ум. 1943). В 1892 г. она пристраивает к службам новый двухэтажный флигель, который сдает под квартиры.
Впоследствии она станет женой потомственного почетного гражданина Вольдемара Бермана (1882–1918), врача, лютеранина. В 1903 г. Берман приехал в Вятку и был принят помощником провизора в губернскую земскую аптеку. С началом Русско-японской войны, одержимый патриотическим порывом, он уехал на фронт помогать раненным. После завершения военных действий Берман вернулся в г. Вятку и решил открыть свое аптечное дело. В 1908 г. на углу улиц Николаевской и Монастырской набережной он приобрел аптеку, а в 1917 г. построил для нее новое двухэтажное каменное здание («Николаевская аптека») со скошенным углом. У аптеки Бермана были самые лучшие поставщики в Москве и С.-Петербурге.
Берман не только занимался развитием своей аптеки, но и вел еще активную общественную жизнь. Он помогал вятчанам, обучающимся в высших учебных заведениях, состоял членом губернского попечительного комитета о тюрьмах, являлся членом церковного совета по постройке лютеранской кирхи на Вятке. Одним из страстных увлечений Бермана была музыка, он успешно пел в любительском хоре. По воспоминаниям родственников, в доме Берманов был рояль и много нот.
Берман являлся крепким семьянином и любящим отцом. Еще в 1908 г. он женился на Марии Либерман, племяннице знаменитого польского кондитера С. О. Якубовского. В их семье родилось четверо детей Юрий, Ирина, Андрей и Дмитрий. В доме появилась бонна (гувернантка) Мария Викторовна Рихтер, которая помогала их воспитывать. Правда, никто из детей Бермана не пошел по стопам отца и не стал аптекарем. По своим политическим убеждениям Вольдемар Берман не примыкал ни к одной из партий и считал себя толстовцем. Известный вятский мемуарист Александр Прозоров, вспоминая этот эпизод, описывал Бермана как «молодого человека, вполне скромного, тихого».
При этом дом можно было бы назвать «политически небагонадежным». В 1899 г. у Либерман квартировала семья Балмашевых, сын которых Степан принимал участие в покушении на министра внутренних дел Д. С. Сипягина. В 1903 г. снимал квартиру ссыльный социал-демократ К. М. Остров. В 1907–1917 гг. в доме находилась редакция оппозиционной газеты «Вятская речь» (в 1907 г. – она именовалась «Вятский край»). С января по май 1918 г. там же находилась контора газеты «Вятская мысль».
Из более «мирных» постояльцев в 1903 г. в доме жил настройщик роялей И. П. Насухин, в 1914–1917 гг. здесь жила семья чиновницы Плесской, чей сын Петр станет впоследствии известным зоологом. В доме Берман находилась также в 1909–1912 гг. – редакция журнала «Рыболов-охотник», в 1912 г. магазин Кириллова, типография А. Сильвинского.
В 1918 г. дом и два двухэтажных деревянных флигеля были муниципализированы. Его аптека была передана Вятскому горздраву.
Хозяин провизор Берман в сентябре 1918 г. был арестован большевиками. На допросе в ЧК в 1918 г., отвечая на вопросы следователя, он достаточно искренне выразил свое отношение к происходящим событиям и политическим партиям: «…Скорее всего, я признал бы формой правления для России конституционную монархию… Но неограниченную монархию я не признаю, в этом отношении я схожусь с большевиками. Социальные реформы я признаю, но при постепенном проведении их. Я толстовец, в смысле непротивления злу, признаю только борьбу словом, но не крутые действия». Также Берман признавался в симпатии к партии кадетов, а про большевиков говорил лишь только то, что в их программе ему симпатичны тезисы «упрощения жизни» и уравнивания условий деятельности для всех категорий населения. Родственник Бермана купец Спиридон Ситников часто встречался с князьями из дома Романовых, высланными в Вятку большевиками весной 1918 г., и активно помогал им. 10 сентября 1918 г. Берман был зачислен в списки кадетов, в члены контрреволюционной организации «Национальный комитет» и в тот же день вместе с Ситниковым был расстрелян. В 1938 г. его участь разделил и его Бермана Юрий как «агент» одной из иностранных разведок.
Его дом на углу Ленина и Пятницкой был снесен в 1991 г., на фундаменте старого дома был построен стилизованный под него новодел. Впоследствии был оформлен плиткой, потеряв исторический образ прототипа.
Е. Кустова